То есть это очень неполные цифры, которые не позволяют делать количественные выводы (только предположения, ведь реальные потери России значительно выше), но вполне репрезентативны для качественных оценок и выявления тенденций.
Мобилизация в России изменила структуру потерь по регионам
В конце 2023 года лидеры по абсолютным числам такие:
- Краснодарский край – 2 241 ликвидированный боец;
- Свердловская область – 1 447;
- Башкортостан – 1 291;
- Самарская область – 1 147;
- Челябинская область – 1 095;
- Бурятия – 1 051;
- Новосибирская область – 995;
- Пермский край – 964;
- Волгоградская область – 948;
- Московская область – 907.
В конце 2022 года цифры были следующие:
- Краснодарский край – 487;
- Дагестан – 370;
- Бурятия – 351;
- Свердловская область – 331;
- Башкортостан – 305;
- Челябинская область – 292;
- Волгоградская область – 291;
- Ростовская область – 263;
- Забайкалье – 230;
- Саратовская область – 212.
Первый год великой войны – это отражение потерь профессиональной армии и наемников. Много убитых из регионов, где армию воспринимают как социальный лифт (например, Дагестан) и где сосредоточены места дислокации воинских частей (Бурятия, Забайкалье). К концу прошлого года сентябрьская мобилизация уже начала корректировать эти цифры, но не критично.
Второй год войны – это потери вагнеровцев (через аномальное количество похороненных в Краснодарском крае) и добровольно-принудительная мобилизация. Начинает выстраиваться количественная пропорция «чем больше население региона – тем больше убитых» (кроме Москвы и Санкт-Петербурга).
На этом материале сразу видны аномалии и особенности. Общее количество потерь России к концу декабря 2023 года по сравнению с аналогичной датой 2022 года возросло в 3,87 раза. Пока можно сравнить только календарный год, год к году будет через 2 месяца.
Но уже видно, что за 10 месяцев первого года войны Кремль официально загнал в могилу более 10 тысяч солдат, а за второй уже почти 30 тысяч. Отмечаю – это те, кого можно публично зафиксировать в самой России.
Есть регионы с особым подходом
Например, Дагестан, практически весь прошлый год на первом месте по количеству потерь, к концу 2023 года опустился на 15 место (10-й регион по численности населения в России). Федеральные и региональные власти испытывают пределы допустимого и боятся вызвать недовольство. Как может выплеснуться негатив – все видели на примере захвата аэропорта.
Башкортостан и Татарстан имеют практически одинаковое по численности население, но потери в Башкирии на 30% выше, чем в Татарстане. Это результат неуемного рвения местного фюрера – Радия Хабирова – выслужиться перед Москвой, способствуя мобилизации, создавая региональные подразделения и т.д.
В Ингушетии (откуда заместитель министра обороны России Юнус-Бек Евкуров) общее количество потерь возросло в течение года всего на 30%. В Тиве (откуда министр обороны Сергей Шойгу) – в 3,65 раза.
В Свердловской области – рост в 4,37 раза. В Краснодарском крае – в 4,6 раза. Это зеки-вагнеровцы.
В Якутии рост потерь – 7,7 раза. Это мобилизация. Помните ролики с радостными проводами якутов в армию? Вот эти радостные якуты теперь в этой цифре.
В целом по структуре потерь видно, власти каких регионов активны на войне, а какие не демонстрируют особого энтузиазма. Все это – материал для будущего трибунала.
В Москве потери, как всегда, наименьшие
Мы посмотрели, сколько потеряли регионы России на каждые 10 тысяч мужчин трудоспособного возраста. Картина такова:
- Тива – 46 мужчин;
- Бурятия – 37;
- Чукотка – 32;
- Сахалин – 29;
- Алтай – 28;
- Забайкалье – 27;
- Магадан – 26;
- Ненецкий АО – 25;
- Северная Осетия – 23;
- Псковская область – 19;
- Карелия и Коми – до 18.
Самые низкие относительные потери в Москве (менее одного человека на 10 тысяч), Санкт-Петербурге (2,8 на 10 тысяч) и Московской области (3,6 на 10 тысяч). Один москвич примерно в 50 раз ценнее, чем житель Тивы.
В целом следует признать, что, за исключением нескольких регионов, количество потерь в абсолютных и относительных числах пока не критично даже с учетом экстраполяции.
Чтобы понять, где есть чувствительные моменты, следует принимать дополнительные признаки потерь.
Например, в Костромской области произошел рост потерь в 2,2 раза, что значительно ниже среднего. Регион так и не оправился от полной аннигиляции десантного полка в первые месяцы войны.
В Псковской области – рост в 2,6 раза. Это отражение потерь десантников. И показатель, насколько снизилась угроза НАТО.
Потери с Приморского края выросли в 4,4 раза. Потери Сахалина – 4,14. В основном это морская пехота, которую российское командование закопало в украинских степях.
Недаром сейчас в сети гуляет материал о потерях 155-й бригады морской пехоты из Приморского края – там все очень грустно. Следствие – резкое снижение рисков для Японии и Южной Кореи.
В абсолютных числах потери Сахалина и Приморья сопоставимы, а вот в относительных у Сахалина в 3,6 раза больше потерь.
Интересно сравнить цифры потерь из регионов с одинаковым по численности населением. Например, количество потерь в Карелии в 4,2 раза выше, чем в Ингушетии. Наглядно видно, кто для России более ценен.
Якутия, Забайкалье и Бурятия имеют сравнительное население – чуть менее миллиона в каждом регионе. При этом потери из Бурятии в 3 раза выше, чем в Якутии, и на 27% выше, чем в Забайкалье. Это прежде всего маркер мест постоянной дислокации войск.
Если смотреть на картину в целом, то есть подсказки относительно того, где у Кремля есть еще много резервов, а где уже появились нюансы. Это позволяет производить оценки запаса прочности и расставлять приоритеты по работе с регионами России.
